Большая метель

Когда началась Большая Метель, то она принялась все заметать. Сперва Большая Метель дороги замела – и все стали спрашивать друг у друга, куда им теперь идти. Потом Большая Метель площади замела – и даже не только сами площади, но и названия площадей, чтобы все забыли, кто в данный момент на площади имени кого находится, - и отвечали друг другу: да Бог нас знает, на площади имени кого…

Еще Большая Метель все дома замела, все машины замела, все газеты и все журналы – и было непонятно, какой журнал или какую газету мы держим сейчас в руках – и что где написано и кем. И все, все, все Большая Метель замела…

Когда она так вот все, все, все замела, то огляделась вокруг себя и сама себе сказала:
- Значит так…что бы мне такое еще замести, чего я пока не замела и что, стало быть, надо немедленно замести?
Но ничего такого, что надо немедленно замести, на первый взгляд не обнаружилось: все было заметено полностью. Зато на второй уже взгляд немедленно и обнаружилось: обнаружилось Совершенно Бесстрашное одно Письмо. Оно летело высоко над землей. Оно летело по назначению.

- Вот так так! – сама себе опять сказала Большая Метель. – Мне казалось, что я все уже замела, а тут какое-то Совершенно Бесстрашное Письмо летит, видите ли, по назначению!
И Большая Метель сказала Совершенно Бесстрашному Письму:
- Вы что же, Совершенно Бесстрашное Письмо, с ума сошли – лететь по назначению, когда такое творится?
- А что, собственно, творится? – с поразительным спокойствием спросило Совершенно Бесстрашное Письмо, продолжая лететь по назначению.
- Ну, как же… - даже растерялась Большая Метель. – Оглядитесь вокруг: все ведь заметено – разве Вы не видите?

- Не вижу, - призналось Совершенно Бесстрашное Письмо и объяснилось: - Я не смотрю по сторонам: дело в том, что я лечу по назначению и не отвлекаюсь.

- Так Вы отвлекитесь! – как могла горячо, посоветовала Большая Метель. – И тогда Вы увидите, что я все вокруг замела: я дороги замела, и площади, и все дома замела, и все машины, и газеты с журналами… и все, все, все!

- Так не бывает, -  даже не взглянув на Большую Метель, ответило Совершенно Бесстрашное Письмо. – Я могу, конечно, допустить, что Вы замели дороги и площади, и все дома замели, и все машины, и все журналы с газетами… Но это еще не «все, все, все!». «Все, все, все» даже самая Большая Метель замести не может. – И Совершенно Бесстрашное Письмо тут же извинилось за свою прямоту.

- Если Вы все-таки хотя бы на мгновение отвлечетесь от Вашего занятия лететь по назначению, - уже сердито возразила Большая Метель, - то Вы поверите мне. Я действительно все замела -  и нет ничего на свете, чего бы я не замела.
Но Совершенно Бесстрашное Письмо сказало:
- Может быть, Вы и правы: если бы я отвлеклось от своего занятия лететь по назначению, я бы и поверило Вам. Но я не отвлекусь.
- Да что же это у Вас за назначение такое? – воскликнула с некоторой чуть ли не яростью Большая Метель.

- У меня самое высокое назначение, - коротко объяснилось Совершенно Бесстрашное Письмо, совершенно не прекращая лететь по этому высокому своему назначению.

На некоторое время Большая Метель даже оцепенела, чтобы понять высказывание про высокое назначение. Но ведь довольно трудно такое высказывание понять – и не каждому дано это понять…в общем, Большая Метель в конце концов отказалась от своего намерения и сказала:
- Хватит разговоров. Я начинаю заметать Вас, Совершенно Бесстрашное Письмо. Я все заметаю – и для Вас одного не буду делать исключения.
И стала заметать.

Но Совершенно Бесстрашное Письмо летело себе как и летело и даже не заметило, что Большая Метель его заметает: у него не было времени смотреть по сторонам.
- Вы что же, не видите, Совершенно Бесстрашное Письмо, что я заметаю Вас! – надрывалась Большая Метель.

- Не вижу! – давясь снегом, откликалось Совершенно Бесстрашное Письмо. – Я же говорю: я лечу по назначению и не отвлекаюсь.
Большая Метель от возмущения даже глаза к небу завела. И увидела звезды – огромные ослепительные звезды. Они горели так, словно не было на свете никакой Большой Метели, которая вообще-то на свете была!

- Почему они горят? – закричала Большая Метель. – Я ведь замела все, все, все! И дороги, и площади, и машины, и журналы с газетами… - Она посмотрела Совершенно Бесстрашному Письму в глаза и прошипела: - Вы еще скажите, что у них, у этих звезд, тоже высокое назначение!

- Я так и скажу: у них, у этих звезд, тоже высокое назначение, - так и сказало Совершенно Бесстрашное Письмо, а уж кто как не оно знало толк в подобных вещах!..

Е.В. Клюев